Иван цветаев. Иван владимирович цветаев и его музей Валерия Ивановна Цветаева

Иван Владимирович Цветаев (4 мая 1847, Дроздово, Шуйский уезд, Владимирская губерния - 30 августа 1913, Москва) - российский учёный-историк, археолог, филолог и искусствовед, член-корреспондент Петербургской Академии наук (с 1904 г. по разряду классической филологии и археологии), профессор Московского университета (с 1877), тайный советник, создатель и первый директор Музея изящных искусств имени императора Александра III при Московском императорском университете (ныне Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина).

Биография

Иван Цветаев родился в семье сельского священника Владимира Васильевича Цветаева (1818-1884) и его жены Екатерины Васильевны (1824-1859). Мать рано умерла, отец один воспитывал четверых сыновей, отправив их впоследствии по духовной линии. Иван учился шесть лет в Шуйском духовном училище, затем ещё шесть - во Владимирской духовной семинарии. После этого поступил в Медико-хирургическую академию, но по состоянию здоровья оставил её и перешёл в Императорский Санкт-Петербургский университет на классическое отделение историко-филологического факультета. Закончил университет в 1870 году, получив степень кандидата. С 1871 года преподавал греческий язык в 3-й Санкт-Петербургской гимназии, а в 1872 году стал доцентом Варшавского университета, там же, в Варшаве, защитил магистерскую диссертацию - «Cornelii Taciti Germania. I. Опыт критического обозрения текста» (Варшава, 1873). В 1874 году отправился в зарубежную командировку в Италию для изучения древних италийских языков и письменности.

В 1876 году был зачислен доцентом Императорского университета св. Владимира в Киеве, но уже через год был приглашён в Московский университет для преподавания латинского языка на кафедре римской словесности.

Под влиянием жены - Варвары Дмитриевны Иловайской - охладевает к древней филологии, и переходит «от древней литературы к античной вещи». С 1881 года Цветаев работал в Московских Румянцевском и Публичном музеях в Москве (с 1900 по 1910 год был директором Румянцевского музея). В 1888 году стал почётным членом Болонского университета. В 1889 году перешёл работать на кафедру истории и теории искусств Московского университета. Заслуженный профессор Московского университета (1898). Некоторое время плотно сотрудничал с журналом «Филологическое обозрение».

В 1894 году, на первом съезде русских художников и любителей художеств, созванном по случаю дарения Москве картинной галереи братьев Третьяковых, Цветаев произнёс речь, в которой призвал к созданию нового музея изящных искусств в Москве. По инициативе профессора был объявлен конкурс на лучший проект музея. Победил в конкурсе проект Р. И. Клейна. В 1897 году он знакомится с миллионером Ю. С. Нечаевым-Мальцевым, который стал главным финансовым покровителем музея. В августе 1899 года состоялась торжественная закладка музея. 31 мая 1912 года Музей изящных искусств был открыт. «Наш гигантский младший брат» - называла его Марина Цветаева. Собственно, вначале это был музей античного искусства: вторая в России после Эрмитажа коллекция оригиналов и слепков греческой скульптуры, которые могли бы служить образцами для развития художественного вкуса. По воспоминаниям его дочери Марины Цветаевой, ряд из этих работ был выполнен в существующей до настоящего времени художественной мастерской в Шарлоттенбурге. Часть слепков из коллекции созданного им музея составляет основу Университетского музея РГГУ.

Похоронен на Ваганьковском кладбище.

Память

• На фасаде Музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина в Москве установлена мемориальная доска в его честь.
• В Тарусе (Калужская область), в доме, где некогда жила семья Цветаевых, создан музей. В городском парке Тарусы установлен памятник дочери ученого-искусствоведа - Марине Цветаевой. В 2010 году в городе также открыт памятный бюст самому Ивану Владимировичу.
• В честь И.В. Цветаева назван астероид (8332) Ivantsvetaev, открытый Л. Г. Карачкиной и Л.В. Журавлевой в Крымской Астрофизической Обсерватории 14 октября 1982 г.

Сочинения

Основные труды Ивана Цветаева посвящены античной филологии, изучению италийских языков, а также искусства, культурной и общественной жизни древних народов.

• Сборник осских надписей с очерком фонетики, морфологии и глоссарием, К., 1877;
• Учебный атлас античного ваяния, в. 1-3, М., 1890-1894;
• Из жизни высших школ Римской империи. М., 1902;
• Inscriptiones Italiae mediae dialecticae…, v. , Lipsiae, 1884-85;
• Inscriptiones Italiae inferioris dialecticae, Mosquae, 1886;
• «Комитет по устройству музея античного искусства в Москве» (М., 1893), «Художественный музей Московского университета» («Московские ведомости» и «Русские Ведомости», 1894);
• «Проект положения о комитете для устройства при Московском университете музея изящных искусств» (Москва, 1896);
• «Записка о музее изящных искусств» (М., 1898);
• «Экспедиция Н. С. Нечаева-Мальцева на Урал» (М., 1900).

Семья

Первый брак (1880-1890) - с Варварой Дмитриевной Иловайской (1858-1890), дочерью историка Д. И. Иловайского. Дети от этого брака:

• Валерия Цветаева (1883-1966) - организатор, руководитель и один из педагогов Государственных курсов искусства движения (20-е - 30-е годы, на базе ВХУТЕМАС, г. Москва).
• Андрей Цветаев (1890-1933); В. Д. Иловайская умерла через несколько дней после рождения Андрея.

Второй брак (1891-1906) - с Марией Александровной Мейн (1868-1906). Дети:

• Марина Цветаева (1892-1941) - русский Поэт, прозаик, переводчик, одна из самых самобытных поэтов Серебряного века.
• Анастасия Цветаева (1894-1993) - русская писательница.

При Московском императорском университете (ныне Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина). Отец поэтессы Марины Цветаевой .

Биография

Иван Цветаев родился в семье сельского священника Владимира Васильевича Цветаева (1818-1884) и его жены Екатерины Васильевны (1824-1859). Мать рано умерла, отец один воспитывал четверых сыновей, отправив их впоследствии по духовной линии. Иван учился шесть лет в Шуйском духовном училище, затем ещё шесть - во Владимирской духовной семинарии . После этого поступил в Медико-хирургическую академию , но по состоянию здоровья оставил её и перешёл в Императорский Санкт-Петербургский университет на классическое отделение историко-филологического факультета. Окончил университет в 1870 году со степенью кандидата . С 1871 года преподавал греческий язык в 3-й Санкт-Петербургской гимназии , а в 1872 году стал доцентом Варшавского университета , там же, в Варшаве , защитил магистерскую диссертацию - «Cornelii Taciti Germania. I. Опыт критического обозрения текста» (Варшава, 1873). В 1874 году отправился в зарубежную командировку в Италию для изучения древних италийских языков и письменности.

В 1876 году был зачислен доцентом Императорского университета св. Владимира в Киеве, но уже через год был приглашён в Московский университет для преподавания латинского языка на кафедре римской словесности.

В 1888 году был избран почётным членом Болонского университета . В 1889 году перешёл работать на кафедру истории и теории искусств Московского университета . Заслуженный профессор Московского университета (1898) . Некоторое время плотно сотрудничал с журналом «Филологическое обозрение ».

В 1894 году, на первом съезде русских художников и любителей художеств, созванном по случаю дарения Москве картинной галереи братьев Третьяковых , Цветаев произнёс речь, в которой призвал к созданию нового музея изящных искусств в Москве. По инициативе профессора был объявлен конкурс на лучший проект музея. Победил в конкурсе проект Р. И. Клейна . В 1897 году он знакомится с миллионером Ю. С. Нечаевым-Мальцовым , который стал главным финансовым покровителем музея. В августе 1899 года состоялась торжественная закладка музея. 31 мая 1912 года Музей изящных искусств был открыт. «Наш гигантский младший брат» - называла его Марина Цветаева. Собственно, вначале это был музей античного искусства: вторая в России после Эрмитажа коллекция оригиналов и слепков греческой скульптуры, которые могли бы служить образцами для развития художественного вкуса. По воспоминаниям его дочери Марины Цветаевой , ряд из этих работ был выполнен в существующей до настоящего времени художественной мастерской в Шарлоттенбурге . Часть слепков из коллекции созданного им музея составляет основу Университетского музея РГГУ .

Семья

Первый брак (1880-1890) - с Варварой Дмитриевной Иловайской (1858-1890), дочерью историка Д. И. Иловайского . Дети от этого брака:

• Валерия Цветаева (1883-1966) - организатор, руководитель и один из педагогов Государственных курсов искусства движения (20-е - 30-е годы , на базе ВХУТЕМАС , г. Москва).
• Андрей Цветаев (1890-1933); В. Д. Иловайская умерла через несколько дней после рождения Андрея.

Второй брак (1891-1906) - с Марией Александровной Мейн (1868-1906). Дети:

• Марина Цветаева (1892-1941) - русский поэт, прозаик, переводчик, одна из самых самобытных поэтов Серебряного века .
• Анастасия Цветаева (1894-1993) - русская писательница.

Память

• На фасаде Музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина в Москве установлена мемориальная доска в его честь.
• В Тарусе (Калужская область), в доме, где некогда жила семья Цветаевых, создан музей. В городском парке Тарусы установлен памятник дочери ученого-искусствоведа - Марине Цветаевой. В 2010 году в городе также открыт памятный бюст самому Ивану Владимировичу.
• В честь И. В. Цветаева назван астероид (8332) Ivantsvetaev, открытый Л. Г. Карачкиной и Л. В. Журавлёвой в Крымской Астрофизической Обсерватории 14 октября 1982 г.

Сочинения

Основные труды Ивана Цветаева посвящены античной филологии, изучению италийских языков, а также искусства, культурной и общественной жизни древних народов.

• Сборник осских надписей с очерком фонетики, морфологии и глоссарием, К., 1877;
• Путешествие по Италии в 1875 и 1880 гг. - Москва, 1883. - , II, 196, II с.
• Inscriptiones Italiae mediae dialecticae…, v. , Lipsiae, 1884–85;
• Inscriptiones Italiae inferioris dialecticae, Mosquae, 1886;
• Учебный атлас античного ваяния, в. 1–3, М., 1890–1894;
• «Комитет по устройству музея античного искусства в Москве» (М., 1893), «Художественный музей Московского университета» («Московские ведомости » и «Русские Ведомости », 1894);
• «Проект положения о комитете для устройства при Московском университете музея изящных искусств» (Москва, 1896);
• «Записка о музее изящных искусств» (М., 1898);
• Московский публичный и Румянцовский музей: К открытию их 24 октября 1900 г. - Москва: Унив. тип., 1900. - 27 с.
• «Экспедиция Н. С. Нечаева-Мальцева на Урал» (М., 1900).
• Из жизни высших школ Римской империи. М., 1902.
• Дело бывших министра народного просвещения тайного советника А. Н. Шварца и директора Румянцовского музея тайного советника И. В. Цветаева, заслуженных профессоров Московского университета . В дополнение к книге проф. И. Цветаева: «Московский публичный и Румянцевский музеи. Спорные вопросы. Опыт самозащиты». - Лейпциг, 1911. - 28 с.

Примечания

1. идентификатор BNF : платформа открытых данных - 2011.
2. Ныне - Шуйский район , Ивановская область
3. Цветаев Иван Владимирович // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / под ред.

Иван Цветаев, создатель Музея изобразительных искусств на Волхонке, по воле собственной мечты стал одним из первых (работающих в сфере благотворительности), менеджеров, сумевших заинтересовать купцов-филантропов и меценатов проектом, в котором которым они не были заинтересованы. О том, как ему это удалось, рассказывает писатель, краевед и телеведущий Алексей МИТРОФАНОВ

Московская история знает много примеров, когда благотворители становились таковыми не по собственному благородному порыву, а в силу обстоятельств. Например, московские градоначальники постоянно создавали купцам подобные обстоятельства, и в результате город собирал нужные средства на хозяйство. Но то — градоначальники, им так по работе положено.
А вот Иван Цветаев, создатель Музея изобразительных искусств на Волхонке, по воле собственной мечты стал высоким профессионалом ,
и одним из первых (работающих в сфере благотворительности), менеджеров, сумевших заинтересовать купцов-филантропов и меценатов проектом, в котором которым они не были заинтересованы. О том, как ему это удалось, рассказывает писатель, краевед и телеведущий Алексей МИТРОФАНОВ

Строительство Музея. 1905 г.

Рождение мечты

Иван Владимирович никогда в жизни не мечтал быть менеджером. А тем более — вымогателем. Просто так жизнь сложилась.

Он родился в 1847 году в селе Дроздово Шуйского уезда Владимирской области в семье сельского батюшки. Образование — Шуйское духовное училище, затем Владимирская семинария. Надо бы жениться, получить приход и стать милым, тихим провинциальным священником – все к тому шло. Но делу промешал владимирский музей — только-только тогда созданный, ютящийся в одной из комнат Губернской гимназии. Археологические находки завораживали. В результате вместо прихода в судьбе Ивана Владимировича появилось классическое отделение Санкт-Петербургского университета. Упоение красотами русской столицы. Архитектурные шедевры и богатые экспонаты уже столичных музеев. Университет Иван Владимирович окончил с золотой медалью. Потом провел два года в музеях Западной Европы.

Иван Владимирович Цветаев, «в дни, когда мечта еще зарождалась».

Коготок завяз — всей птичке пропасть.

Речь идет о том, что Иван Владимирович стал жить несколько навязчивой, но притом благородной идеей. Он прекрасно помнил, каково ему, нищему студенту, было учиться без классических примеров перед глазами. Господа из богатых семей уже в студенческие годы имели возможность воочию ознакомиться с античностью северного Средиземноморья. Он же не имел такого счастья.

Идея проста. Надо помочь бедным студентам. Надо сделать в Москве музей слепков. А для этого нужны деньги. А деньги есть у купцов. И надо, чтобы купцы дали денег. Вот и все. Как говорится, не бином Ньютона.

Казалось бы, интеллигентный человек

А вот и первые дневниковые записи, повествующие о том, как реализовывалась эта простая задача: «Отказал Лев Готье, очень богатый торговец в Москве железом… Отказал Василий Алексеевич Хлудов, человек огромного состояния и питомец Московского университета. Отказали Савва и Сергей Тимофеевичи Морозовы. Отказали Морозовы-Викуловичи… Отказала Варвара Алексеевна Морозова, пославши к своим детям. Отказали ее богатые сыновья Арсений и Иван Абрамовичи… Одни отказываются по грубости вкуса, другие по скупости, третьи, имея иные области благотворения».

Казалось бы, интеллигентный человек, рефлексирующий и застенчивый. Не от мира сего, да еще и тюфяк. Философ Василий Розанов так описывал внешность Цветаева: «Малоречистый, с тягучим медленным словом, к тому же не всегда внятным, сильно сутуловатый, неповоротливый, Иван Владимирович Цветаев, или — как звали его студенты — Johannes Zwetajeff, казалось, олицетворял собою русскую пассивность: русскую медленность, русскую неподвижность. Он вечно «тащился» и никогда не «шел». «Этот мешок можно унести или перевезти, но он сам никуда не пойдет и никуда не уедет». Так думалось, глядя на его одутловатое, с небольшой русой бородкой лицо, на всю фигуру его «мешочком» и всю эту беспримерную тусклость, серость и неясность».

Ему бы отказаться клянчить по приемным, не его это стезя. Надо бы сосредоточиться на научной работе, защищаться диссертации, радовать академический мир научными трудами, создавать свою школу.

Однако Иван Владимирович закусил удила: «Сегодня был у Толстопятова и говорил, нельзя ли расположить Е. А. Баранову с детьми принять участие в деле сооружения Музея встройкою залы их имени. Он обещал позондировать почву и высказал надежду на успех. Ныне же был у И. А. Колесникова, директора Никольской мануфактуры М. Ф. Морозовой с сыновьями. Шел разговор о средствах расположить в пользу дела М. Ф. Морозову. Тем временем вошел ее старший сын Савва Морозов, которого также втянули в эту беседу и стали просить принять на себя ходатайство перед матерью о сооружении в Музее зала имени Морозовых. Сын охотно согласился повести эти переговоры, но не поручился за их успех. При этой беседе присутствовал также и А. А. Назаров, директор правления Товарищества, уже ранее заявивший свои симпатии нашему Музею принесением в дар ему бронзовых копий бюстов и статуэток Неаполитанского музея».

А в итоге профессор Московского университета историк Любавский про Ивана Дмитриевича вот что писал: «Это прирожденный министр финансов, потому что так искусно добывать деньги из совершенно неожиданных источников, как это Иван Владимирович умел, да еще настраивать дающих деньги к благодарности, - они его благодарили за то, что он деньги от них получал, это никакому графу Витте никогда не удастся».

Зал Возрождения в год открытия Музея

Технологии сбора

Иван Владимирович становится — страшно подумать — интриганом. Никаких учебников по НЛП в то время не существовало, курсов типа «монстр общения» тоже. Цветаев до всего доходит своим собственным умом поповского сына, развитым в аудиториях университета.

Прежде чем отправиться к потенциальному дарителю, выясняет обходным путем размеры состояния, черты характера, пристрастия, даже семейные неурядицы. Узнает, к примеру, что в Замоскворечье только что умер купец средней руки, вдова осталась одна с племянником, а племянник — мот. Приходит. Приносит соболезнования. Высказывает сочувствие. Море комплиментов столь безвременно покинувшему этот бренный мир. Скорбь. В том числе и по поводу состояния — дескать, племянничек-то ваш спустит в два счета его. «Ой, спустит, ой, спустит, аспид», — сокрушается несчастная.
И все, полдела сделано. Еще чуть-чуть, и барыня сама вдруг понимает, что необходимо сделать, дабы покойный — там, на небесах — был доволен. Ну, конечно же, пожертвовать большую часть наследства на музей. Без вариантов.

А дневник ученого все более напоминает кондуитик записного прощелыги: «Занес три визитных карточки и печатную Записку о Музее… Полякову, которого письмом к нему в Париж я просил об устройстве зал: одной имени их рода, другой — имени умершего сына Аарона Полякова, любившего искусство. Удочка закинута — попадется ли золотая рыбка в виде хотя бы одного зала? Завтра иду к ним вечером пить чай… и осмотрю крючок — не съеден ли червяк… или не повис ли на нем банкир».

Доходит до прямого нарушения закона. Дочь Ивана Владимировича, поэтесса Марина Цветаева пишет: «Отец из Германии привез от себя музею — очередной подарок: машинку для стрижки газона. – «А таможне не платил, ни-ни. Упаковал ее в ящичек, сверху заложил книжками и поставил в ноги. — А это что у вас здесь? — Это? — Греческие книжки. — Ну, видят — профессор, человек пожилой, одет скромно, врать не будет. Что такому и возить, как не греческие книжки! Не парфюмерию же. Так и провез без пошлины. Помилуйте! Да на пошлину вторую такую стрижку купить можно»».

Так же Иван Владимирович изобрел свою собственную технологию для общения с главным жертвователем, одним из богатейших россиян Юрием Степановичем Нечаевым-Мальцевым. Все очень просто. Если дать ему на подпись счет, то будет торговаться до копейки, до половичка дверного. Однако опытным путем Цветаев выяснил, что счет нужно давать по окончании «делового завтрака», именно в тот момент, когда свой счет размякшему благотворителю приносил официант. Тогда Юрий Степанович, не вчитываясь, сразу ставил две подписи. На автомате. Срабатывал купеческий рефлекс — Иван Владимирович разве что чаевых не получал. Но, между прочим, главное – результат.

Ю.С. Нечаев-Мальцев.

Открытие

И в результате 31 мая 1912 года музей был торжественно открыт. Марина Цветаева вспоминала: «Белое видение Музея на щедрой синеве неба… Белое видение лестницы, владычествующей над всем и всеми. У правого крыла — как страж — в нечеловеческий и даже не в божественный, а в героический рост — микельанджеловский Давид».

Торжественное открытие музея. Николай II c семьёй. 1912 г.

Студенты Москвы получили музей, столь необходимый им для знакомства с античностью. А со временем этот музей разросся и стал крупнейшим в Первопрестольной собранием зарубежного искусства.

Он создавался на деньги российского предпринимательства (а также российской казны, регулярно ограбляемой Цветаевым во время прохождения таможни) Все, однако, понимали, что заслуга тут — Цветаевская. Именно ему обязан город появлением музея. Именно он стоял во время церемонии открытия на самом почетном месте, в белоснежном парадном мундире.

Он провел затяжную, тяжелую битву с купеческой косностью. И вышел из нее триумфатором.

«В зените своей жизни, на вершине своего дела…» М.Цветаева «Открытие музея».

Современный вид музея. /http://www.cityboom.ru/

Иван Владимирович Цветаев

Анастасия Ивановна Цветаева:

Родился он в семье, выделявшейся трудолюбием, высокими этическими правилами и необычайным дружелюбием к людям. Его отец, наш дед, был сельским священником в селе Талицы, Владимирской губернии; строгий и добрый, рачительный хозяин, он заслужил глубокое почитание округи. Старший сын его, Петр, пошел по его стопам; второй, Федор, был инспектором гимназии, третий был наш отец; четвертый, Дмитрий, - профессор русской истории. Росли папа и братья его без матери, в бедности. Мальчики ходили босиком и пару сапог берегли, обувая их лишь в городе. В двадцать девять лет отец уже был профессором. Он начал свою ученую карьеру с диссертации на латинском языке о древнеиталийском народе осках, для чего исходил Италию и на коленях излазил землю вокруг древних памятников и могил, списывая, сличая, расшифровывая и толкуя древние письмена. Это дало ему европейскую известность. Российская академия присудила ему премию «За ученый труд на пользу и славу Отечества». Болонский университет в свой 800-летний юбилей удостоил отца докторской степени. Погружение в классическую филологию с памятниками древности и музеями Европы пробудило в отце интерес к истории искусств, и в 1888 году он возглавил кафедру изящных искусств Московского университета. Так он перешел от чистой филологии к практической деятельности основателя Музея слепков работ лучших мастеров Европы для нужд студентов, не имевших средств ездить за границу изучать в подлинниках древнюю скульптуру и архитектуру. Здесь, как и в филологическом изучении, его трудолюбию не было конца. Его беспримерная энергия в этом бескорыстном труде изумляла всех знавших его. <…> Уступчивый и нетребовательный в жизни, отец проявлял невиданную настойчивость в преодолении препятствий на пути к созданию задуманного - такого и в Европе не было - Музея слепков, а препятствий было много. Занятость и усталость нисколько и никогда не делали его раздражительным .

Василий Васильевич Розанов (1856–1919), философ, писатель:

Мало речистый, с тягучим медленным словом, к тому же не всегда внятным, сильно сутуловатый, неповоротливый, Иван Владимирович Цветаев или - как звали его студенты - Johannes Zwetajeff, казалось, олицетворял собою русскую пассивность, русскую медлительность, русскую неподвижность. Он вечно «тащился» и никогда не «шел». «Этот мешок можно унести или перевезти, но он сам никуда не пойдет и никуда не уедет». Так думалось, глядя на его одутловатое с небольшой русой бородкой лицо, на всю фигуру его «мешочком», - и всю эту беспримерную тусклость, серость и неясность.

«Но, - говорит Платон в конце «Пира» об особых греческих тайниках-шкафах в виде Фавна, - подойди к этому некрасивому и даже безобразному фавну и раскрой его: ты увидишь, что он наполнен драгоценными камнями, золотыми изящными предметами и всяким блеском и красотою». Таков был и безвидный неповоротливый профессор Московского университета, который совершенно обратно своей наружности являл внутри себя неутомимую деятельность, несокрушимую энергию и настойчивость, необозримые знания самого трудного и утонченного характера. Цветаев - великое имя в древнеиталийской эпитафике (надписи на камне) и создатель Московского Музея Изящных Искусств. Он был великим украшением университета и города.

Александра Жернакова-Николаева, магистр философии:

Иван Владимирович был человеком, всецело преданным своему делу. Человек он был мягкой, нежной души, иногда совершенно наивный. Я помню, как однажды он рассказывал о совете, который он дал императору Николаю Второму. Было это на одной из аудиенций, которые охотно давал ему государь, прекрасно относившийся к профессору Цветаеву. Речь зашла у них о студенческих беспорядках. Иван Владимирович поведал государю, какие милые и приветливые бывают студенты, когда осматривают музеи и картинные галереи. Иван Владимирович кончил свою речь словами: «Ваше Величество! Надо основывать больше музеев и галерей, тогда не будет студенческих беспорядков…»

Софья Ивановна Липеровская:

Строительство Музея изобразительных искусств заканчивалось в 1912 году. Иван Владимирович был часто в отъезде - собирал материалы для экспозиции. Из Египта были вывезены подлинные мумии, саркофаги. Профессор Цветаев задумал построить музей как дворец культуры, своего рода лабораторию в помощь научным работникам, историкам и искусствоведам. В музее большая библиотека, прекрасны кабинет гравюры, читальный зал. На постройку здания и на организацию музея затрачены громадные суммы, которые Иван Владимирович умел добывать от крупных фабрикантов и знати. Хотя в музее был целый штат сотрудников, самые трудные дела он брал на себя. Приближался день открытия музея. Иван Владимирович предложил показать экспозицию сотрудникам, научным работникам и своим друзьям. Марина и Ася позвали на эту экскурсию и меня. Ивана Владимировича я видела до этого в домашней обстановке в Трехпрудном переулке, когда ему приходилось отвечать на насмешливые заявления дочерей и на их упреки в консерватизме. Здесь, в музее, он показался мне человеком большой воли, кипучей энергии. С увлечением рассказывал о преодолении трудностей в поисках материала и при пересылке в Москву драгоценного груза.

Когда мы шли по лестнице, украшенной колоннами из розового мрамора, он обратил наше внимание на две колонны: они едва заметно отличались по цвету от других. Оказывается, в пути разбились две колонны. Как заменить, когда найти точно такие невозможно! Только после долгих поисков, переговоров удалось купить еще две колонны, подобные тем, какие были уже поставлены. Иван Владимирович сообщал нам об этом как о большой победе.

Сколько забот и внимания, не говоря уже о больших капиталах, вложил он в дело своей жизни. А воспользоваться плодами этих усилий не пришлось - он умер вскоре после того, как ему поручили быть директором музея. Последними словами его были: «Я сделал все, что мог» .

Марина Ивановна Цветаева:

В день открытия музея - майский, синий и жаркий - рано утром - звонок. Звонок - и венок - лавровый! Это наша старая семейная приятельница, обрусевшая неаполитанка, приехала поздравить отца с великим днем. Никогда не забуду. Отец в старом халате, перед ним седая огнеокая красавица, между ними венок, который та упорно старается, а тот никак не дает надеть. Мягко и твердо отбиваясь: - «Помилуйте, голубушка! Старый профессор в халате - и вдруг венок! Это вам нужно надеть, увенчать красоту! Нет уж, голубушка, увольте! Сердечно вам благодарен, только разрешите мне этот венок… Экая вы, однако, прыткая!» Итальянка, сверкая глазами и слезами, а венок для верности над головой отца придерживая: - «От лица моей родины… Здесь не умеют чтить великих людей… Иван Владимирович, вы сделали великое дело!» - «Полноте, полноте, голубка, что вы меня конфузите! Просто осуществил свою давнишнюю мечту. Бог дал - и люди помогли» .

Анастасия Ивановна Цветаева:

Простой, добродушный и жизнерадостный, он в домашнем быту был с нами шутлив и ласков. Помню я его седеющим, слегка сутулым, в узеньких золотых очках. Простое русское лицо с крупными чертами; небольшая редкая бородка, кустившаяся вокруг подбородка. Глаза - большие, добрые, карие, близорукие, казавшиеся меньше через стекла очков. Его трогательная в быту рассеянность создавала о нем легенды. Нас это не удивляло, папа всегда думает о своем Музее. Как-то сами, без объяснений взрослых, мы это понимали.

Папе шел сорок шестой год, когда родилась Марина, сорок восьмой - когда родилась я .

Валерия Ивановна Цветаева:

Отец поощрял в детях, поддерживал, не жалея средств, все, что могло повысить их культурный уровень: общее образование, знание языков, помощь репетиторов и гувернанток, занятия музыкой, путешествия, но личное повседневное руководство разве мог он взять на себя? Да педагогика и не была его призванием .

Марина Ивановна Цветаева. В записи Л. Либединской:

Помню, я была совсем маленькой, шли мы как-то с отцом по улице. Вдруг откуда-то из-за угла прямо на нас вылетел рысак. Я очень испугалась и хотела бежать. Но отец крепко стиснул мне руку и остановился посредине мостовой. Кучер грубо выругался, натянул вожжи, и пролетка, которая летела прямо на нас, свернула вбок и промчалась мимо. Когда смолкло цоканье копыт, улеглась пыль и я немного пришла в себя, отец сказал: «Если на тебя надвигается что-то, с чем ты не можешь справиться, остановись. Самое страшное в таких случаях - начать метаться…»

Валерия Ивановна Цветаева:

Непоправимым злом в нашем доме было отсутствие обязательной и привычной заботы об отце, не слыхавшем заслуженного им благодарного «спасибо» от детей и жены, не видавшем от них ни ласки, ни внимания .

Марина Ивановна Цветаева. Из письма В. В. Розанову. Феодосия, 8 апреля 1914 г.:

Его кончина для меня совершенно поразительна: тихий героизм, - такой скромный!

Господи, мне плакать хочется!

Мы все: Валерия, Андрей, Ася и я были с ним в последние дни каким-то чудом: В<алерия> случайно приехала из-за границы, я случайно из Коктебеля (сдавать дом), Ася случайно из Воронежской губернии, Андрей случайно с охоты.

У папы в гробу было прекрасное светлое лицо.

За несколько дней до его болезни разбились: 1) стеклянный шкаф 2) его фонарь, всегда - уже 30 лет! - висевший у него в кабинете 3) две лампы 4) стакан. Это был какой-то непрерывный звон и грохот стекла .