Отец иван владимирович цветаев. Как Иван Цветаев построил Музей изобразительных искусств: история дореволюционного фандрайзинга Казалось бы, интеллигентный человек

Сегодня, 4 мая, исполняется 170 лет со дня рождения Ивана Владимировича Цветаева, создателя и первого директора Музея Изящных Искусств им. Императора Александра III (ныне Государственный Музей Изобразительных Искусств им. А.С. Пушкина в Москве на Волхонке), отца поэта Марины Цветаевой, писательницы Анастасии. Имя И. В.Цветаева широко известно не только в России, но и за её пределами. Российский учёный-историк, археолог, филолог и искусствовед, член-корреспондент Петербургской Академии наук (с 1904 г. по разряду классической филологии и археологии), профессор Московского университета (с 1877), тайный советник, создатель и первый директор Музея изящных искусств имени императора Александра III при Московском императорском университете (ныне Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина) сейчас известен скорее как отец Марины Цветаевой, чем как создатель главного московского музея зарубежного искусства ГМИИ им. А.С. Пушкина. Оно и понятно. Пушкинский музей - одна из главных московских достопримечательностей - воспринимается как то, что существовало всегда. Поэтому легче предположить, что этот музей основал, к примеру, Юрий Долгорукий, а не сын нищего священника из провинции.

Иван Владимирович Цветаев родился 4 (16) мая 1847 года в селе Дроздово Шуйского уезда Владимирской губернии в семье сельского священника Владимира Васильевича Цветаева. Обучался в Шуйском духовном училище (окончил в 1962 г) и Владимирской духовной семинарии. После учебы в семинарии (1866 г) Иван Цветаев решил стать врачом и поступил в Медико-хирургическую академию. Но через некоторое время он перевелся в Петербургский университет «из-за болезни глаз и из-за склонности к изучению предметов историко-филологического факультета». В 1870г И.В. Цветаев окончил университет с золотой медалью. В 1873 защищает магистерскую диссертацию, в 1877 г. докторскую диссертацию. Затем после работы за границей, преподавания в Варшавском и Киевском университетах, в 1879 г Цветаев стал профессором Московского университета. В МГУ же он был хранителем Кабинета изящных искусств и древностей (с 1879 г. – экстраординарный, с 1885 г. – ординарный профессор, с 1889/90 учебного года – ординарный профессор по кафедре теории и истории искусства). Семья Цветаевых внесла огромный вклад в в духовную и культурную жизнь своей страны, прославив далеко за её пределами. Цветаевы просвещали, напутствовали словом, помогали делом, вкладывая силу сердца и духа.
Варвара Дмитриевна Иловайская (1858 – 1890) была дочерью известного историка Дмитрия Ивановича Иловайского. Профессиональная певица, обучавшаяся в России и Италии, где проводила немало времени, она вышла замуж за Цветаева в 1880 году, в возрасте 21 года. Ивану Владимировичу на тот момент было 33 года. Супруги поселились неподалеку от Патриарших, в Трехпрудном переулке, в деревянном доме, отданном в приданое дочери Иловайским. Десять лет прошли счастливо. Варвара Дмитриевна подарила своему мужу двоих детей: дочь Валерию и сына Андрея, после рождения которого в 1890 году она умерла.
Иван Владимирович женился вторично в 1891 году. Его избранницей стала Мария Александровна Мейн (1869-1906). Ее отцом был человек во многих отношениях примечательный – Александр Данилович Мейн. Он проделал путь от воспитанника кадетского корпуса – управляющего канцелярией московского генерал-губернатора – до директора частного банка. Параллельно Мейн сотрудничал с различными изданиями, перевел на французский «Историю Петра I» и состоял в комитете по устройству Политехнического музея, а затем и комитета Музея изящных искусств. Любопытно, что вместе с молодой супругой Цветаев ежедневно посещал тестя, с которыми делился мыслями о необходимости музея, обдумывал его устройство.

Мария Мейн, как и первая супруга Цветаева, музицировала, увлекалась рисованием, знала несколько языков. И с первого же года их брака Мария Александровна разделила с Цветаевым мечту о музее и всячески помогала мужу. Мария Мейн тоже умерла довольно рано, оставив дочерей – четырнадцатилетнюю Марину и двенадцатилетнюю Анастасию.
Перейдя на кафедру истории и теории искусства, Цветаев столкнулся с недостатком иллюстративного материала. Имелся Кабинет изящных искусств и древностей, но пополнялся он случайно и располагался в помещении непригодном. Так и родилась идея музея, выполняющего просветительскую функцию. Помимо борьбы за материальное выживание проекта, поиска средств, Цветаеву пришлось пережить и пожар музея, случившийся в 1904 году. К этому моменту само здание было возведено, но отделочные работы еще шли. Пожар уничтожил 175 ящиков с гипсовыми и бронзовыми копиями экспонатов Лувра, Берлинского, Мюнхенского и Британского музеев. Но музею суждено было быть. После открытия в 1912 году посетители «валили тысячами», путеводители улетучивались. Так, за два месяца было продано 12 000 экземпляров! В этом же году у Цветаева появились внуки – Андрей и Ариадна. Через год, 30 августа 1913 г., Иван Владимирович скончался. Похоронен он на Ваганьковском кладбище.

В давние-давние времена, более века назад, когда Российская государственная библиотека еще не носила это имя, и даже еще не носила имя Ленина, присвоенное ей в советское время, а была Румянцевской библиотекой при Румянцевском же музее, одном из крупнейших культурных учреждений Москвы, возглавлял этот музей и, соответственно, библиотеку при нем Иван Владимирович Цветаев, известный потомкам как основатель Музея изобразительных искусств и отец поэтессы Марины Цветаевой. Профессор Московского университета и член-корреспондент Петербургской Академии наук И.В. Цветаев занимал пост директора Румянцевского музея и библиотеки в 1900-1910 годах, как раз в то время, когда с увлечением занимался строительством и формированием коллекций своего любимого детища - Музея изящных искусств. И дела в Румянцевской библиотеке несколько подзапустил...

Иван Владимирович Цветаев

Должной бдительности сотрудников во вверенном ему учреждении Цветаев не требовал (он вообще был большим либералом), и читатели библиотеки, пользуясь этим, без зазрения совести стали подтаскивать кое-что из фондов. То дорогое издание слямзят, то ценные гравюры из книги вырежут... Велимир Хлебников очень образно рассказывал, как его знакомый, поэт Петровский попался при раскурочивании книг, и ему пришлось спасаться от полиции. Выбежав из библиотеки, поэт-воришка кинулся по Волхонке к Храму Христа Спасителя и "трижды обежал золоченый, с тучами каменных духов храм Спасителя, прыгая громадными скачками по ступеням, преследуемый городовым за то, что выдрал из Румянцевского музея редкие оттиски живописи" .


Здание Румянцевского музея и библиотеки (Пашков дом) в начале 20 века

За порчей библиотечных книг был застукан в читальном зале еще один поэт - символист Эллис (Лев Львович Кобылинский). Он был сыном основателя и руководителя одной из лучших московских гимназий Льва Поливанова, знаменитого педагога, воспитавшего множество выдающихся учеников (Брюсова, Волошина, Андрея Белого, шахматиста Алёхина и других). Из родного сына он тоже пытался сделать человека высокой культуры и незаурядную личность, и в чем-то преуспел, но не во всем. Дело в том, что Эллис был незаконнорожденным сыном своего отца, и это сильно осложнило ему жизнь, испортило характер и в конечном итоге отвратило от отцовских принципов. Друг Эллиса Андрей Белый говорил, что тот "ни в грош не ставил папашу".
Лев Иванович Поливанов скончался в 1899 году, но его имя и педагогическая слава в начале 20 века еще гремели по всей Москве. В каком-то смысле имя отца бросало свой отблеск и на Эллиса, хотя он, как незаконнорожденный, был записан на другую фамилию.

Лев Эллис

Москва в те времена была не такой громадной как сейчас. По переписи 1907 года в ней (вместе с пригородами) проживало 1 338 686 человек. Это без войск, но и все войска московского гарнизона добавляли лишь 28 000. Не удивительно, что представители московской интеллигенции, особенно, проживавшие в одном сегменте города, хорошо знали друг друга. Эллис был прекрасно знаком с дочерьми профессора Цветаева Мариной и Анастасией и даже имел на двух юных девушек определенное влияние. Модный поэт-символист, циник, поклонник Ницше, теории "аристократического индивидуализма" и любитель "ниспровергать основы", он был для них представителем богемной, взрослой и манящей жизни.

Стихи Эллиса вызывали у сестер восторг и в какой-то степени стали катализатором собственного творчества Марины. Эллису была посвящена юношеская поэма Марины Цветаевой "Чародей".
Он был наш ангел, был наш демон,
Наш гувернер - наш чародей,
Наш принц и рыцарь. - Был нам всем он
Среди людей!
Молодой символист ежедневно приходил в дом Цветаевых, хотя отец, по воспоминаниям Марины, "был в ужасе от влияния этого "декадента" на дочерей".
И когда выяснилось, что именно Лев Львович Кобылиский, то есть, тот самый пресловутый Эллис, так давно раздражавший Ивана Владимировича, привел в негодность библиотечные книги, сделав из них вырезки, разгневанный отец как тигр кинулся на своего недруга.
Эллису всерьез грозил суд, более того, Цветаев поднял шумиху в прессе. Эллиса объявляли вором, человеком лишенным всяческой культуры, моральных принципов, порядочности и воспитания... Многие от него отвернулись, имя Эллиса-Кобылинского было скомпрометировано. Иван Владимирович Цветаев рассчитывал, что и дочери теперь начнут презирать Эллиса и откажутся от дружбы с ним. Но реакция получилась обратная. Скандал только оттолкнул девочек от отца. Марина тогда написала про своего друга:

БЫВШЕМУ ЧАРОДЕЮ

Вам сердце рвёт тоска, сомненье в лучшем сея.
— «Брось камнем, не щади! Я жду, больней ужаль!»
Нет, ненавистна мне надменность фарисея,
Я грешников люблю, и мне вас только жаль.

Стенами тёмных слов, растущими во мраке,
Нас, нет, — не разлучить! К замкам найдём ключи
И смело подадим таинственные знаки
Друг другу мы, когда задремлет всё в ночи.

Свободный и один, вдали от тесных рамок,
10 Вы вновь вернётесь к нам с богатою ладьёй,
И из воздушных строк возникнет стройный замок,
И ахнет тот, кто смел поэту быть судьёй!

— «Погрешности прощать прекрасно, да, но эту —
Нельзя: культура, честь, порядочность… О нет».
15 — Пусть это скажут все. Я не судья поэту,
И можно всё простить за плачущий сонет!

У Эллиса нашлись и другие друзья (в том числе, друзья его покойного отца), которые постарались замять скандал, доказывая, что он, как поэт, просто человек рассеянный, и вырезки собирался делать из собственного экземпляра книги, принесенного с собой (??) в библиотеку, и просто перепутал казенное издание с личным... А Андрей Белый даже стал распускать слухи, что господин Цветаев и Эллис оказались соперниками в любви к одной и той же даме, и именно успех Эллиса в амурных делах стал скрытым поводом для скандала... Впрочем, в сплетнях и слухах вообще недостатка не было. В результате дело повернулось плохо для самого Цветаева - он, как человек, ввязавшийся в непонятный скандал с душком, потерял свой высокий пост в Румянцевском музее. (То ли он украл, то ли у него украли... Но что-то такое было!). Успокоиться он не мог до самой своей смерти, которая последовала через три года. Румянцевский музей он называл: "музеем, из которого меня выгнали". Впрочем, и Музей изящных искусств, построенный его тщанием, принес ему много проблем и неприятностей, подорвавших здоровье.

Музей изящных искусств им. Александра III (Государственный музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина)

А Эллис в 1910 году пытался сделать Марине предложение. Но у юной поэтессы уже были другие планы на собственное будущее...

Память – духовная составляющая жизни нации. Она хранит в своём арсенале события, лица, судьбы, историю… Историю создают люди. Одни из них рождаются в переломные моменты и ведут за собой тысячи других: они выигрывают сражения, изменяют границы государств, строят города, покоряют морские просторы и горные вершины, и их имена остаются в истории, других природа щедро одаривает талантами, и они пишут стихи, музыку, создают прекрасные полотна, и их имена тоже прочно входят в историю, в память человеческую.

Но бывают удивительны люди… Они не вершат судьбы других, не ведут за собой полки, не покоряют народы - они помогают сохранить саму историю, то прекрасное, что веками создавалось и веками преумножалось человечеством. Эти люди, как правило, трудолюбивы, готовы жертвовать своим временем, средствами, а иногда и собой, своим здоровьем ради достижения поставленной цели, а ещё – они удивительно скромны… Именно к таким людям относится Иван Владимирович Цветаев, филолог, признанный в Европе специалист по древнеитальянским языкам, археолог, основатель и первый директор Музея изящных искусств (ныне Государственный музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина), директор Румянцевского музея в 1900-1910 годах, отец русского поэта Марины Цветаевой (именно поэтом она называла себя) и писательницы, мемуаристки Анастасии Цветаевой!

Сама Марина Ивановна писала о своём отце: «…сын священника Владимирской губернии, европейский филолог (его исследование «Осские надписи» и ряд других), доктор honoris causa Болонского университета, профессор истории искусств сначала в Киевском, затем в московском университетах, директор Румянцевского музея, основатель, вдохновитель и единоличный собиратель первого в России музея изящных искусств…». Надо native купить пока еще весь снег не еще лежит.

Цветаевский род берёт начало из центра одной из крупнейших в мире равнин - Русской, из междуречья Волги и Клязьмы, где расположена Ивановская область, «Оттуда - из села Талицы, близ города Шуи, наш цветаевский род. Священнический….» - так писала Марина Ивановна о своих истоках. Иван Владимирович родился в семье бедного священника в деревне Дроздово Ивановской области в 1847 году. Кроме него у Владимира Васильевича и Екатерины Васильевны Цветаевых было шестеро детей, однако, трое из них умерли в младенческом возрасте. Остались сыновья - Петр, Иван, Федор и Дмитрий. Это о них много позже Марина Цветаева напишет:

У первой бабки - четыре сына,
Четыре сына - одна лучина,

Кожух овчинный, мешок пеньки, -
Четыре сына - да две руки!

Как ни навалишь им чашку - чисто!
Чай, не барчата! - Семинаристы!

Дети рано лишились матери. Она умерла молодой. Когда Ивану исполнилось шесть лет, Цветаевы переехали в Талицы, сейчас это село Ново-Талицы близ города Иваново. Отец Ивана Владимировича, священник Владимир Васильевич Цветаев (1818-1884) был назначен на службу в Николаевский храм Талицкого погоста в 1853 году. Три поколения семьи Цветаевых с 1853 по 1928 гг. жили в доме, стоящем на высоком берегу над речкой Вергузой, которая, затопляя весной в половодье низинные окрестные луга, дала название этим местам - Талицы... Дом сохранился, сейчас в нём находится музей семьи Цветаевых, открытый в мае 1995 года.

Начальное образование И. В. Цветаев получил в Шуйском духовном училище, продолжил его во Владимирской семинарии. Преобладающее значение в учебном курсе семинарии занимали богословские науки, но в значительном объёме преподавались и науки общеобразовательные, входящие в курс классических гимназий, благодаря чему Иван Владимирович получил возможность изучать древние языки: древнееврейский, древнегреческий и латынь.

Получив среднее образование, И. В. Цветаев поступил в Медико-хирургическую академию, однако из-за слабого зрения и склонности к изучению гуманитарных наук (ещё в Шуйском духовном училище увлёкся изучением латыни и латинской литературы) перешёл в Петербургский университет на классическое отделение историко-филологического факультета, обучение на котором закончил в 1870 году с золотой медалью и степнью кандидата и был оставлен в университете для подготовки к профессорскому званию.

“Отец и его музей” - уже само название этого прозаического произведения обозначает объект писательского исследования - жизнь и деятельность Ивана Владимировича Цветаева.

Если очерк “Мать и Музыка”, посвященный Марии Александровне, носил эссеистический характер, имел главную задачу - через изучение, постижения духовных начал матери познать саму себя; то “Отец и его музей” - проза иной тональности, следовательно, и художественная задача качественно иная.

“Отец и его музей” - это в большей степени публицистика, поэтому вполне понятно, что для этого произведения характерно стремление к объективности (в отличие от очерка “Мать и Музыка”, где явно прослеживаются черты цветаевского субъективизма).

Таким образом, делая вывод о жанровой принадлежности произведения “Отец и его музей”, можно утверждать, что это творение Марины Цветаевой выдержано в духе очерка, зарисовки в более выраженном публицистическом смысле этого обозначения.

Цикл “Отец и его музей” состоит из шести маленьких новелл (шестая - “Визит царицы”). Создан в 1936 году на французском языке; напечатать его Цветаевой не удалось.

“Шарлоттенбург”, “Мундир”, “Лавровый венок” впервые опубликованы в журнале “Звезда” (1970, №10) в переводе дочери поэта А.С. Эфрон.

Отец Марины Цветаевой, Иван Владимирович Цветаев (1874-1913), сын сельского священника, профессор Московского университета, основатель нынешнего Музея изобразительных искусств, который был открыт в 1912 году и назывался Музеем Александра III.

Первая зарисовка - “Шарлоттенбург”, так назывался район Берлина, где находилась гипсовая литейная, там Иван Владимирович заказывал слепки для будущего музея.

“Мне скоро шестнадцать, Асе - четырнадцать. Три года тому назад умерла наша мать…” Цветаева М.И. Проза / Сост., авт. предисл. и коммент. А.А. Саакянц. - М.: Современник, 1989. - с. 181. - именно такими словами открывает Марина Цветаева повествование.

Дочери вместе с отцом направляются в небольшой городок Шарлоттенбург; где для них откроется целый мир древнегреческих мифов и легенд, с которым потом неразрывно будет связана поэтическая жизнь Марины.

Стоит отметить характерный для прозы Цветаевой прием (к которому прибегала Марина Ивановна и в очерке “Мать и Музыка”), когда в произведении нет изображения “внешнего облика” героя, мы ни разу не встретим описания внешности Ивана Владимировича; но его образ создается благодаря отображению его поведения, привычек, одним словом, портрет создается отображением внутренних порывов и побуждений, внешних движений.

“Отец мой - страстный, вернее - отчаянный, еще вернее - естественный ходок, ибо шагает - как дышит, не осознавая самого действия. Перестать ходить для него то же, что для другого - перестать дышать” Цветаева М.И. Проза / Сост., авт. предисл. и коммент. А.А. Саакянц. - М.: Современник, 1989. - с. 181..

В этих строках чувствуется явная аллегория, “ходить” для Ивана Владимировича Цветаева значит трудиться, работать, заниматься любимым делом, он фанатично был предан науке и искусству; без этого он бы “перестал дышать”.

С каждой главой произведения образ главного героя складывается как мозаика из открываемых автором, только ему характерных, качеств, дающих тонкую психологическую картину внутреннего мира Ивана Владимировича. Именно внутренний мир отца интересен для Цветаевой как исследователя.

Вторая новелла, “Машинка для стрижки газона”, рисует комическую ситуацию, выявляющею еще одну грань личности Ивана Цветаева: “отец выглядел именно тем, кем он и был: самым чистым из людей - потому и сомнений быть никаких не могло… Только благодаря таким хитростям и попадают в Царство Небесное” там же. - с. 186..

“Мундир” - яркая, психологически точная новелла. Здесь Марина Ивановна со свойственной ей последовательностью и вниманием к каждой мелочи говорит о скупости своего отца, но это качество здесь перекодировано, сопровождено иной, неожиданной, оценкой. Скупость Ивана Владимировича максимально приближена к положительному полюсу, это скупость духовная, которая бережно относится к ценностям: “… скупость каждого, живущего духовной жизнью и которому просто ничего не нужно…” Цветаева М.И. Проза / Сост., авт. предисл. и коммент. А.А. Саакянц. - М.: Современник, 1989. - с. 187..

И главный удар по скупости был нанесен мундиром; на траты, связанные с его пошивом Иван Владимирович согласился “разве что ради музея”.

“Лавровый венок” изображает нового профессора Цветаева. Это время открытия музея; в Иване Владимировиче бушуют страсти восхищения и смущенное чувство благодарности перед всеми, кто прямо или косвенно был причастен к воплощению его заветной мечты. Цветаев, несомненно, заслуживал быть увенчанным “римским лавром” за подвиг его жизни.

Завершается очерк своеобразным реквиемом. “Отец мой скончался 30 августа 1913 года и три месяца спустя открытия музея. Лавровый венок мы положили ему в гроб” там же. - с. 192..

Благодаря циклу “Отец и его музей” создается полноценный, художественно-завершенный образ Ивана Владимировича Цветаева как личности, великого и бескорыстного подвижника науки и культуры. Но стоит сказать о профессоре Иване Цветаеве не только как о ценной исторической фигуре, но и как об отце поэта. Если в очерке “Мать и Музыка” Марина говорит, что впитала от матери ее внутреннее содержание, ее порывы и стремления; то отец стал наглядным образцом подвижничества, преданности труду, эталоном воплощения в человеке служения науке и культуре.

Неоценимым отличием очерка “Отец и его музей” является максимально возможная объективность и истинность отражаемых фактов.

Иван Владимирович Цветаев явил показательный пример человека искусства для своей дочери, по образу жизни стал в ее понимании истинным спартанцем, целью всего существования которого стало создание музея.

Горячее желание спасти от забвения, не позволить уйти в небытие образу своего отца, а значит и всего того мира, в котором она выросла и который её “вылепил”, побудило Цветаеву к созданию этого автобиографического очерка.

цветаева поэзия семья пушкин

Ива́н Влади́мирович Цвета́ев (4 мая 1847, Дроздово, Шуйский уезд, Владимирская губерния — 30 августа 1913, Москва) — российский учёный-историк, археолог, филолог и искусствовед, член-корреспондент Петербургской Академии наук (с 1904 г. по разряду классической филологии и археологии), профессор Московского университета (с 1877), тайный советник, создатель и первый директор Музея изящных искусств имени императора Александра III при Московском императорском университете (ныне Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина).

Иван Цветаев родился в семье сельского священника Владимира Васильевича Цветаева (1818—1884) и его жены Екатерины Васильевны (1824—1859). Мать рано умерла, отец один воспитывал четверых сыновей, отправив их впоследствии по духовной линии. Иван учился шесть лет в Шуйском духовном училище, затем ещё шесть — во Владимирской духовной семинарии. После этого поступил в Медико-хирургическую академию, но по состоянию здоровья оставил её и перешёл в Петербургский университет на классическое отделение историко-филологического факультета. Закончил университет в 1870 году, получив степень кандидата наук. С 1871 года преподавал греческий язык в одной из петербургских гимназий, а в 1872 году стал доцентом Императорского Варшавского университета, там же, в Варшаве, защитил магистерскую диссертацию — «Cornelii Taciti Germania. I. Опыт критического обозрения текста» (Варшава, 1873). В 1874 году отправился в зарубежную командировку в Италию для изучения древних италийских языков и письменности.

В 1876 году был зачислен доцентом Киевского университета св. Владимира, но уже через год был приглашён в Московский университет для преподавания латинского языка на кафедре римской словесности.

Под влиянием жены — Варвары Дмитриевны Иловайской — охладевает к древней филологии, и переходит «от древней литературы к античной вещи». С 1881 года Цветаев работал в Московских Румянцевском и Публичном музеях в Москве (с 1900 по 1910 год был директором Румянцевского музея). В 1888 году стал почётным членом Болонского университета. В 1889 году перешёл работать на кафедру истории и теории искусств Московского университета. Некоторое время плотно сотрудничал с журналом «Филологическое обозрение».

В 1894 года, на первом съезде русских художников и любителей художеств, созванном по случаю дарения Москве картинной галереи братьев Третьяковых, Цветаев произнёс речь, в которой призвал к созданию нового музея изящных искусств в Москве. По инициативе профессора был объявлен конкурс на лучший проект музея. Победил в конкурсе проект Р. И. Клейна. В 1897 году он знакомится с миллионером Ю. С. Нечаевым-Мальцевым, который стал главным финансовым покровителем музея. В августе 1899 года состоялась торжественная закладка музея. 31 мая 1912 года Музей изящных искусств был открыт. «Наш гигантский младший брат» — называла его Марина Цветаева. Собственно, вначале это был музей античного искусства: вторая в России после Эрмитажа коллекция оригиналов и слепков греческой скульптуры, которые могли бы служить образцами для развития художественного вкуса. По воспоминаниям его дочери Марины Цветаевой, ряд из этих работ был выполнен в существующей до настоящего времени художественной мастерской в Шарлоттенбурге. Часть слепков из коллекции созданного им музея составляет основу Университетского музея РГГУ.

Похоронен на Ваганьковском кладбище.